Технологические тренды: что ждет нас в ближайшем будущем

Далеко не все технологии оправдывают возлагаемые на них надежды. Но когда они это делают — они способны изменить наш мир до неузнаваемости. 

О том, какие тренды определяют взаимодействие человека и цифрового мира, исчезнут ли холодильники и когда программы научатся предсказывать поведение человека, читайте в статье нашего генерального директора Алексея Кулакова. Сокращенная версия текста вышла на платформе НТИ, в разделе с экспертным мнениями.

 

Экосистемы цифрового мира

 

В цифровом мире есть несколько экосистем, динамика развития которых сильно влияет на интерфейсную среду. 

Первая — экология поисковой машины. Любой сайт лежит в «бассейне поиска». К нему, как по течению реки, пользователя приводит поисковая машина. Тут есть важный момент — когда мы думаем про интернет, мы его представляем как «территорию». На мой взгляд, «поток» — гораздо более уместная метафора. Например, сайт — это не место на плоскости, так как устройство экосистемы не двухмерное. Сегодня очень сложно определить географию и границы сайта, так как сайт — это способ взаимодействия людей, поток информации. 

Магазины приложений, кстати, по сути, те же поисковые машины, но со своей спецификой и на отдельной платформе.

Затем появилась следующая экосистема — социальная сеть. Она устроена по-другому, потому что более инкапсулирована. Поиск — это система открытая и направленная «наружу», а социальная сеть сконцентрирована внутрь себя и стремится быть замкнутым миром. Все потоки взаимодействий в ней реализуются встроенными средствами. В социальной сети люди хранят свою идентичность.

Третья экосистема — это мессенджеры. Они имеют свою специфику, свое влияние и свою инфраструктуру, которую создают для них в первую очередь Google, Microsoft, Apple, Amazon, а еще Xiaomi и Samsung. 

Что же происходит с этими тремя экосистемами, которые тесно связаны друг с другом в цифровом мире? Какие изменения в цифровом ландшафте нам предстоят и как они влияют на нашу жизнь? 

 

Тренд №1. Конкуренция экологий IT-гигантов

 

Достаточно давно очень многое в жизни IT определяется конкуренцией за пользователя среди основных инфраструктурных игроков. Когда-то давно практически монополистом был Microsoft. Почти все, что происходило, существовало на их операционной системе, а в интернет мы ходили через их браузер. С тех пор слоев стало гораздо больше. Сегодня основные точки контроля примерно такие: 

• кто производит устройство, 

• кто разрабатывает операционную систему, 

• через чью программу мы совершаем большинство взаимодействий, 

• кто доставляет нам материальные объекты.

Каждый крупный игрок стремится замкнуть клиента внутри своей экологии, чтобы, попав во взаимодействие на одном из уровней, он там и оставался. 

Каждый игрок пытается собрать все части пазла, но подход к этому у них свой, исторически сложившийся: 

• модель Google построена с опорой на собственную поисковую машину. В России подобную модель реализует «Яндекс»;

• модель Amazon — с опорой на магазин. При этом Amazon активно наступает на территорию поисковиков — сейчас в Америке он является главным конкурентом Google в сегменте поиска;

• модель Apple — с опорой на устройства и операционную систему. Однако на эту территорию зашел Google с Android и существенно подвинул Apple;

• модель WeChat, в котором мессенджер выступает как суперприложение и фактически является основной инфраструктурой для обеспечения не только большинства социальных взаимодействий, но и отношений покупателя и клиента, гражданина и государства.

Этот тренд продолжит развиваться — конкуренция будет острой, количество слоев будет расти, а структура элементов в них усложняться. Например, 15 лет назад достаточно было контролировать операционную систему. А лет через пять парк устройств на одного пользователя будет включать: 

• домашний терминал (и не факт, что это все еще будет десктоп), 

• телефон, 

• устройства носимой электроники, 

• устройства виртуальной или микшированной реальности, 

• умный дом 

• и личный транспорт. 

И это если не затрагивать глубоко сферу здоровья. И каждое из устройств важно не само по себе, а как часть единого, с точки зрения использующего их человека, опыта. Все игроки на рынке будут стремиться сделать так, чтобы в каждом из фрагментов этого опыта человек так или иначе продолжал взаимодействие именно с ним, и, конечно, будут хотеть все эти взаимодействия записывать. 

В этом месте есть отдельный тренд, связанный с борьбой трех сил — государств, корпораций и сообществ IT-разработчиков. Законодательная практика и сетевые протоколы будут во многом определять, какие данные можно записывать и кто ими будет распоряжаться. Но пока сложно предсказывать, чем тут закончится дело.

 

 

Тренд №2. Интеграция человека с глобальным ритейлом, меняющая наш образ жизни

 

В связи с развитием персонального электротранспорта (электросамокатов, электровелосипедов, скутеров) сильно изменилась логистика «последней мили», частично решилась проблема пробок и стало возможным доставлять грузы в пределах 15 минут в больших городах. Эту скорость доставки стали активно использовать такие компании как Amazon, Яндекс, Delivery Club и прочие. 

Конечно, на скорость доставки влияет не только транспорт, но и инфраструктура складов, и предиктивная аналитика спроса, и привычки пользователей. Но фактор скорости существенно меняет многие рынки прямо сейчас. А в недалеком будущем он сможет существенно повлиять на многие бытовые привычки людей — ведь теперь нужный товар может оказаться у вас в течение 15 минут и его, например не надо хранить или готовить дома. Когда люди окончательно привыкнут к такому образу жизни, возможно, из квартир исчезнут холодильники и даже кухни. В перспективе пары десятилетий, при условии надежной, быстрой и предсказуемой доставки, может кардинально поменяться сама концепция дома. 

Сейчас дом — это не только место, где мы спим, но и место, где мы храним все свои вещи, чтобы не носить все с собой, общаемся с близкими. Если все нужные вещи могут быть доставлены тогда, когда они нужны, останется ли необходимость складировать дома многочисленный скарб?

На этом фоне магазины начнут больше проникать в быт человека, то есть произойдет интеграция человека и глобального ритейла. Это достаточно большой тренд, который уже сейчас можно наблюдать в мегаполисах, например в Москве.

Чтобы при этом не впадать в соблазн предсказывать будущее (у меня нет идеи, что я его знаю), добавлю, что прямо сейчас в связи с пандемией есть некоторый откат в шеринговой экономике. Концепция «не владей, но временно пользуйся», драйвером которой во многом было развитие логистики, внезапно оказалась под ударом — потому что в кризис многие люди переходят к психологии «мой дом — моя крепость» и отказываются от легких способов в пользу более надежных. 

 

Тренд №3. Дроны: все готово, кроме привычек и законов

 

Идея персонального электротранспорта и концепция мобильности человека в целом будет меняться в ближайшие 10 лет. До сих пор непонятно, появятся ли персональные авиадроны или дроны в пешеходной зоне, и когда селф-драйвинг машины станут обыденностью. Сейчас много скепсиса на эту тему, потому что такие изменения потребуют не столько технологического скачка, сколько пересмотра людских привычек, культуры и законодательства. Вероятнее всего, в ближайшие 5 лет технологии будут для этого готовы, но непонятно, готово ли будет общество и разрешат ли это правительства. В этой отрасли нас ждет огромное множество этических, экономических и социальных проблем, потому что на перемещении завязано очень и очень многое. 
 

 

Тренд №4. Усиление взаимопроникновения системы образования и бизнеса

 

Если говорить про вузовское образование, то конечно, в части удовлетворения кадрового запроса рынка вузы все больше будут интегрироваться в образовательной практике с бизнесом. Просто потому, что бизнес заинтересован в том, чтобы выпускники вуза привычную бизнесу среду уже попробовали. В первую очередь, я говорю о проектном обучении. Это очень понятная концепция, про которую так или иначе задумался каждый вуз в стране. Но ее распространение сталкивается с дефицитом опыта проектной деятельности у преподавателей. Чтобы учить студента чему-то на практике, ему нужно обеспечить адекватное проектное окружение, но главное, доступ к квалифицированной обратной связи. В вузе эта роль называется «проектный наставник», и сегодня это колоссальный дефицит. 

При этом, чем больше вуз уже взаимодействует с бизнесом, тем лучше он с этим барьером справляется — потому что может привлекать экспертов из бизнеса в качестве наставников для студентов и перенимать практику. Благодаря опыту в реализации реальных проектов такие наставники могут предоставлять студентам качественную обратную связь и обеспечивать практическое приложение полученным знаниям. Например, у нас в JetStyle есть тесные связи с ИМКН (матмех) и ИРИТ-РТФ УрФУ, поскольку эти кафедры выпускают разработчиков. 

Взаимопроникновение системы образования и бизнеса будет усиливаться. С другой стороны, бизнесу придется самому трансформировать свои процессы в образовательную логику. Когда речь идет об инженерных компетенциях, то инженер мотивируется, в первую очередь, собственным прогрессом. Грубо говоря, он работает в компании до тех пор, пока учится чему-то новому. Чтобы сохранять специалиста, компания должна становиться образовательной по своей структуре и постоянно «подкармливать» сотрудника навыками. Особенно это касается компаний, которые работают в инновационной сфере.

 

 

Тренд №5. Переход кастомной разработки цифровых продуктов в продюсирование

 

Новые сервисы заменяют собой целые типы производств. Например, для создания корпоративных сайтов программисты уже не особенно нужны — есть специальные конструкторы типа Tilda или Wix. Если раньше в процесс вовлекались дизайнеры, верстальщики и программисты, то сейчас достаточно одного грамотного UX-дизайнера. 
Сегодня проектирование простых сайтов — это, в первую очередь, создание актуального контента, потому что вся техническая часть уже решена на уровне готового продукта. 

Замена индивидуальной разработки более дешевыми готовыми продуктами — постоянно действующий тренд практически в любой технологической области. То, что начинается с индивидуальной разработки, в начале требует больших ресурсов, но через некоторое время продукт становится популярным, количество ролей, необходимых для реализации проекта, уменьшается. То есть на единицу пользы тратится с каждым годом все меньше человеческого труда. 

С другой стороны, технологический ландшафт все время меняется — и инженерам приходится снова разрабатывать индивидуальные интеграционные решения для новых устройств, платформ и каналов связи. Это требует постоянно поддерживать высокий уровень технологической экспертизы в областях, которые только что открылись. Компании, которые занимаются автоматизацией, должны перемещаться в новые фрагменты технологического ландшафта раньше, чем все остальные. Главное понять, в какой момент входить в технологическую волну. 

Для этого можно обратить внимание на кривую Гартнера, которая хорошо отражает текущие ожидания рынка. Тут я должен предупредить, что не надо к ней относиться как к инструменту прогнозирования. Гартнер, как и все остальные, достаточно часто ошибается в прогнозах и опираться на называемые им сроки будет наивно. Но это хороший дайджест для старта самостоятельного изучения трендов. 

 

Тренд №6. Появление микшированной реальности

 

Еще одним глобальным трендом являются VR- и AR-технологии, а также возникновение на их пересечении микшированной реальности. На текущий момент VR — это location based технология, то есть «привязанная к месту». Чаще всего для ее использования необходимо прийти в какое-то конкретное место, где уже закуплены шлемы, устройства full body VR и т. п. Так можно попробовать новый опыт и понять, что вообще умеет эта сфера. Если говорить не про сферу развлечений — VR-room все чаще применяют в корпоративном обучении и как шоурум. 

Например, у нас в JetStyle есть VR-тренажеры для монтажников 5G-сетей и логистов Huawei. В этом конкретном случае VR-технология позволяет существенно экономить на аренде вышек и организации командировок, но чтобы ее использовать, нужно прийти в офис, где установлено оборудование. Кстати, прямо сейчас у нас несколько контрактов по переносу этого опыта на домашнее использование.

Если вы хотите сами попробовать VR-опыт — купите Oculus Quest. Это устройство, которое уже многое изменило на рынке. Во-первых, ему не нужен компьютер — он просто надевается на голову. Во-вторых, чтобы в нем перемещаться, не нужен контроллер, можно ходить ногами, а не джойстиком, поэтому в Oculus Quest практически не ощущается сенсорный разрыв. В-третьих, у него четыре камеры и очень точно работает трекер, поэтому шлем может использовать ваши пальцы в качестве устройства ввода. Он их «видит», а вы можете ими пошевелить. И наконец, он дешевле флагмана iPhone почти вдвое. Всё это делает его одним из самых перспективных устройств для домашнего использования. 

Остается только один вопрос — с каким темпом такие устройства будут проникать в домохозяйства. Многие эксперты полагали, что во время эпидемии VR-технология получит ускорение развития. Дополнительным локальным триггером, с которым было связано ожидание отрасли, являлся релиз Half-life: Alyx. Однако этот продукт позволил увеличить продажи VR-шлемов лишь на 2%, что гораздо меньше рыночных ожиданий. Возможно, невысокие продажи связаны с тем, что этот вид контента без подключения шнуром к компьютеру не работает. 

Кстати, это был второй удар по отрасли, после очков Magic Leap, которые грозились перепридумать Google Glass, уровень продаж которых был также меньше ожиданий. Финальный продукт отличался от того, что обещалось изначально — это не устройство, с которым ты можешь ходить по улице, у него плохо работает трекер, и оно выглядит громоздким на лице.

Есть целый ряд вызовов для VR-технологий, которые еще предстоит преодолеть. К примеру, у сегодняшних серийных устройств отсутствует тактильная обратная связь (по этой причине в VR-играх так мало единоборств. Вы можете почувствовать, как ударили вас, но ничего не остановит вашу руку, когда попробуете ударить вы). 
Что касается появления VR-очков, то это как раз то устройство, массовое использование которого все бы изменило. Но пока не очень понятно, какие у этого форм-фактора шансы. 

Около 4 месяцев назад Apple заявлял патент, связанный с этим форм-фактором, и кто знает, возможно, одно из следующих устройств, которое представит Apple, будет связано именно с «умными» очками.

Дальнейший скачок в этом направлении произойдет, когда возникнет дешевое автономное устройство, которое можно будет без стеснения носить на улице. А главное — умеющее динамически строить 3D-модели объектов в поле зрения. Тот же Oculus отлично отслеживает руки, но чтобы построить модель комнаты, ему нужно отдельное предварительное время. Когда это случится, мы действительно познакомимся с микшированной реальностью — и вот тогда привычная нам среда работы с информацией изменится так же радикально, как изменился наш опыт при появлении интернета. Но, как всегда, культура и законы будут опаздывать за технологией. 

 

 

Тренд №7. Развитие предиктивного ввода

 

Я думаю, что через 10 лет основным устройством ввода будет предсказание машины о том, что собирался сделать человек. Это, в принципе, уже и сейчас происходит, просто эти предсказания касаются очень узких ситуаций и затрагивают очень короткие временные отрезки. Например, autosuggest — интерфейс, в котором поисковая система подставляет возможные запросы еще до того, как пользователь закончил свой запрос вводить. Но перспективы предсказательных возможностей машины, конечно, гораздо шире — от маркетинговых решений до систем безопасности и так далее.

Что, собственно, изменится? Сегодня, когда вы отдаете команду машине, вы почти всегда делаете это сознательно — печатаете на клавиатуре, кликаете мышкой или проговариваете вслух. В мире, где машина научилась анализировать жесты, мимику, тон голоса и историю взаимодействия с человеком, самым быстрым способом ввода будет предсказание следующего шага пользователя — до того, как пользователь этот шаг начал делать. Это, кстати, приводит нас к сложной нравственной проблеме. Если мы сможем предсказывать поведение человека, то мы сможем и управлять им. Поэтому тут тоже будет много вопросов регулирования и реакции культуры на такой симбиоз. 

В войне способов ввода победит самый быстрый, при приемлемой точности. Поэтому я не очень оптимистичен про нейрошлемы — я думаю, область их применения будет достаточно узкой. А вот комбинация голосового и текстового ввода, а также суммы предикции от носимой электроники, вероятнее всего, будут развиваться более высокими темпами.

 

 

Вместо вывода

 

XXI век — это век размытия границ, и не только государственных. Размывается граница между онлайн и офлайн. Размываются границы организаций и медиа. И более того, размываются границы того, что мы считаем личностью. Раньше мы уверенно могли сказать, что граница человека проходит по его коже или, в крайнем случае, по границе его одежды. А сейчас непонятно, где заканчивается наше «я». Потому что, например, есть мой профиль в сети — это совсем не я или уже немножечко я? А когда я ориентируюсь в пространстве, я использую Google-карты. Значит ли это, что поисковая система Google — это часть моей памяти? У меня есть тезис, что мы все давно киборги, просто еще этого не заметили — «неинвазивные» киборги. И подобных «гибридных инстинктов» у нас будет все больше. Этот тренд начался достаточно давно и будет только ускоряться.